Создатели Гастрофеста

14 февраля 2019 | 18 мин. чтения

Гастрофест – кулинарный фестиваль, где в течение пары недель заведения подают уникальные сеты по фиксированной цене. Фестивалю третий год, он проходит в Минске и областных центрах. За несколько недель до старта нового сезона мы встретились с тремя его организаторами. Знакомьтесь –Евгения Красовская, Ольга Малейко и Станислав Агинский, они же создатели нашумевшей площадки Песочница. Сытный лонгрид – о выгоде заведений, воровстве идей и повышении культуры.

Команда Гастрофеста
Команда Гастрофеста: Станислав Агинский, Ольга Малейко, Евгения Красовская

 

Про критерии выбора заведений

ИЛ: Грядет новый сезон Гастрофеста. Это в радость или к новым вызовам?

Стас: Всегда в радость. Гастрофест.Кофе всегда какой-то новый, по-своему запоминающийся.

Женя: В прошлом году с Гастрофестом было понятно, а все силы отдавали в Песочницу. Мы волновались, зайдет проект или нет. В этом году проще. У нас более-менее понятно с Песочницей: есть десятки заявок на траки, идеи, партнеры, мероприятия. С фестивалем тоже ясно. Поэтому мы предвкушаем новые проекты.

Оля: При этом мы больше не нервничаем. Гастрофест проводим уже третий год, и, наверное, все непредвиденные ситуации, которые могли с нами случиться, уже произошли. И так как проект идет ровно, мы готовы вносить в него что-то новое, креативить.

Стас: И ждать новые непредвиденные ситуации (улыбается).

Женя: Но несмотря на то, что все уже было, мы третий день пытаемся из 50 заявок выбрать 20 заведений для фестиваля. Это смертельная битва (улыбается).

Евгения Красовская Гастрофест

 

Стас: У нас есть папка с описаниями сетов и фотографиями. Только за сегодня мы ее просмотрели раз 50. Доходит до споров. Пока без физической силы.

ИЛ: Вы отдаете предпочтение проверенным заведениям либо новичкам?

Женя: Это самый сложный вопрос. Мы говорим заведениям, что всегда стоим на стороне потребителя. Это специфика нашего проекта. А с точки зрения потребителя, интересно увидеть новые места.

Оля: В то же время интересно увидеть сеты сильных кофеен-хедлайнеров.

Женя: Поэтому во главе определения стоит все-таки сет и его критерии. Нам кажется, это более объективно. 6,5 рублей – могу ли я получить такое же предложение в городе? Является ли это выгодным? Красивым?

Стас: В списке заведений оказываются и те, что открылись совсем недавно. Мы можем их даже не знать. У нас нет проблемы дать им попробовать. Хотя головной боли меньше с заведением, которое уже участвовало в фестивале. Там точно знают, как оно работает в период нагрузки, понимают, с чем им придется столкнуться, и они будут готовы лучше, чем новички. Были ли у нас ситуации, когда заведения не справлялись в первые дни? Да, были.

Оля: Был даже случай, когда заведение закрылось во время фестиваля. Одна кофейня просто физически не справилась. Но тем не менее, новым заведениям мы всегда рады.

Женя: В этом году мы немного изменили вектор своего выбора в пользу кофеен, которые находятся удаленно. Раньше мы старались брать кофейни в центре, чтобы человек мог обойти их пешком. Но сейчас понимаем, что поток людей настолько большой, кофейни так переполнены, что люди доедут и до спальных районов.

 

Про новый сезон и успех фестиваля

ИЛ: Чем удивит новый сезон?

Стас: Чего-то кардинально нового не будет. Формат достаточно простой, и в этом, наверное, его успех. Он ясен для потребителя: то, что я попробую в обычное время за N денег, во время фестиваля я могу попробовать дешевле.

Оля: Уже второй год мы пытаемся уделить особое внимание кофе и просим заведения написать, почему они выбрали определенный сорт и как они его готовят, чтобы внести познавательную жилку.

Агинский Малейко Гастрофест

 

Женя: Еще нельзя не заметить тенденцию: каждый раз мы обращаемся к прошлому году и понимаем, что было хуже – процентов 20 из сетов прошлого года точно не прошли бы в этом. Планка повышается.

Оля: И заведения готовят более интересные предложения.

Стас: В прошлом году нас можно было удивить большим куском красивого торта, а теперь мы смотрим на него и думаем: «Угу, это бисквит, там дешевый карамельный сироп. Наверное, можно было приготовить что-то изысканнее». Очень хочется верить, что мы тоже влияем на заведения, и культура растет. Даже без нашего проекта конкуренция, например, в кофейном сегменте увеличивается ежемесячно. В спальных районах кофейни растут как на дрожжах, и каждая врывается с какой-то заявкой, хочет быть лучшей. Так растет предложение, а потребители остаются более счастливыми.

ИЛ: Правда, что Гастрофест.Кофе – самый успешный?

Женя: Что является критерием успеха?

ИЛ: Пускай количество посетителей.

Стас: Тогда однозначно да.

Женя: Но фестивали нельзя так сравнивать. Это закономерно, что на кофейном продано больше сетов. Вы заказываете и выпиваете кофе где-то за 20 минут. А можно взять навынос. Плюс стоимость.

Оля: Каждый Гастрофест рассчитан на разную аудиторию. Фестиваль кофе – это студенты до 25 лет, фестиваль крафта направлен на мужчин. В прошлом году мы проводили фестиваль Вдовы Клико, и это были дорогие рестораны с публикой выше среднего. Получается, Гастрофест охватывает всех – от школьников до взрослого, осознанного человека.

Gastrofest ilinterviews

 

Женя: Бывает так, что заведение готовит лучший сет ever. Например, у нас участвовал The Pub с отличным сетом. У них 80-100 сетов в день – потолок. А кофейня может запросто отдавать и 300 сетов за день.

Стас: У нас были рекордсмены с 350 сетами. Во время других Гастрофестов количество гораздо ниже, потому что цена выше, а пропускная способность меньше. Это единственный критерий, в котором Гастрофест.Кофе успешнее остальных. Если рассматривать линейку всех наших проектов, он такой же хороший, как и остальные.

 

Про Песочницу, летнюю и зимнюю

ИЛ: Открытие Песочницы позволило расширить молодежную аудиторию?

Стас: Песочницу сложно назвать молодежной. Она молодая, безусловно. Но появился такой интересный сегмент, который не казался нам очевидным, – мамы с детьми.

Оля: А еще влюбленные парочки лет 25-30. В то же время рядом может бегать студент, сидеть бабушка. Абсолютно разношерстная публика.

ИЛ: Зимний формат Песочницы проходил в экспериментальном режиме. Как результат?

Стас: Максимально экспериментальный режим. Итог очень хороший. Есть ли нюансы? Да. Проект более летний, мы попытались растянуть его на месяц по выходным. Те, кто впервые попал в Песочницу зимой, не увидел всего вау-эффекта площадки, потому что зимой количество активностей ограничено. Тем не менее, было много счастливых детей.

Женя: Мы и горевали немножко. Нам хочется быть лучшими в том, что мы делаем. А в этом году город сделал очень крутые новогодние площадки. На елку возле Дворца спорта ты смотришь с широко раскрытыми глазами А потом приходишь в Песочницу и видишь нашу елку в 4 метра (смеется).

Оля: По правде говоря, нам не хватило финансирования, чтобы сделать все то, что мы задумали.

Женя: Летом монетизация этой истории понятна: траки с хорошими продажами, партнеры, мероприятия. Нам проще находить деньги на усовершенствования. А зимой у траков не все хорошо, нужны затраты на обогреватели, тепловые пушки. Городских бюджетов у нас нет.

Стас: Когда мы рассчитывали бюджеты, понимали, что экономического эффекта не будет вообще. Мы под этим подписались и решили, что главное – не уйти в минус. Плюс оказался в районе 100 долларов за месяц. Конечно, это вообще не бизнес. Но мы это сделали, для того чтобы а) про нас лишний раз написали; б) те, кто любит наш проект, получили от него что-то новое.

Оля: Мы сделали это с зазором на будущее. Возможно, в следующем году нашей ярмаркой заинтересуется хороший партнер, и мы сможем реализовать все так, как хотели.

ИЛ: Значит Песочница состоится в 2019 году?

Стас: Да, и в этом году мы хотим открыться раньше. В прошлом мае мы только впервые увидели площадку, а нужно было еще столько всего построить. А май тогда был даже теплее, чем июнь. Дай бог, повезет и в этом году.

Создатели Гастрофеста

 

Про воровство идеи и конкуренцию

ИЛ: С 31 января по 10 февраля в рамках книжной ярмарки состоялся литературный гастрофест. Правильно ли я понимаю, что вы не имеете к нему никакого отношения?

Оля: Совершенно верно. Это городское мероприятие.

ИЛ: Обидно, когда город ворует идею?

Стас: Обидно. А что мы можем сделать?

Женя: Такое уже было. После первого фестиваля у нас взял интервью один телеканал. Задали несколько вопросов. В телевизоре интервью было построено следующим образом. Первое – какая-то вставка от нас, что Гастрофест способствует развитию туризма. Дальше – две девушки едят и рассказывают, что специально приехали из России, потому что узнали про фестиваль. А третье – министерство дружно рассказывает о том, как успешно сложился Гастрофест и какая была проделана работа.

ИЛ: Как будто это их заслуга?

Оля: Прямым текстом это не было сказано, но из сюжета понятно.

Женя: Они же не говорили, кто именно проделывает работу (улыбается). Мы посмотрели на это и поняли, что есть вопросы. Нельзя запатентовать слово «стол». Так же нельзя запатентовать «гастрономический фестиваль». Я не преувеличу, если скажу, что найдется десяток заведений, у которых в меню можно найти «гастросет». Это заведения, которые оставляют сет после фестиваля либо которые не попадают в фестиваль и запускают рассылки. Когда фестиваль начинается, приходит письмо: «Здравствуйте! Заведение такое-то запустило гастросет – та же цена, то же название». Забавно, но эти письма присылают и нам (улыбается).

Малейко Красовская Гастрофест

 

ИЛ: Так ли это плохо, когда появляются новые фестивали? Конкуренция же повод развиваться и делать лучше.

Оля: Как обычный потребитель вы же скорее всего перепутали бы гастрофест книжный и наш Гастрофест?

ИЛ: Если бы я не готовился к интервью, наверняка бы перепутал.

Оля: Вот и нам многие заведения звонят и говорят, что хотели бы поучаствовать в книжном гастрофестивале.

Женя: Люди везде найдут минусы, и это переносится на нас. Один раз можно написать неправду, а потом опубликовать десять оправдательных статей, но только их никто не прочитает.

Оля: Мы не просим не копировать наш фестиваль, делайте. Но пожалуйста, назовите это по-другому, не Гастрофест. Потому что нас путают, и это обидно. До тех пор, пока есть заведения, которые хотят работать именно с нами, нам не о чем беспокоиться. Потому что те фестивали, которые проходят параллельно, проходят мимо. Они не доставляют той выгоды, того внимания и интереса, которые есть у нас.

Женя: И именно по этой причине мы считаем, что каждый год должны идти на один шаг вперед. Это единственная подстраховка, что с нами продолжат работать. Нужно делать хорошо, вести себя честно и адекватно на рынке. В этом году мы попытаемся хорошо сделать фестиваль в Витебске и Могилеве – единственные регионы, которые мы еще не затронули. И Гастрофест станет республиканским проектом.

Стас: Прошло 3 года интенсивной работы. Скопировать идею и сделать так, как у нас, достаточно амбициозно. Так не бывает.

Женя: После первых фестивалей, когда нам задавали вопрос, не боимся ли мы, что нас скопируют, мы говорили: вот вам телефон, здесь все контакты. Это такой титанический труд – провести первый фестиваль – что вы можете попробовать это повторить.

Оля: Теперь, конечно, нам гораздо проще, потому что процесс налажен.

Женя: Сейчас растут ребята, которые на 10 лет младше нас. Они амбициозные, классные, умные. Честно, 10 лет назад у меня в голове было перекати-поле. Здорово, что в их возрасте у них уже есть столько амбиций, сил и желания.

Оля: У нас в команде сейчас работают девчонки 19 лет. Я в этом возрасте даже не помышляла о работе.

Женя: Чем быстрее мы будем двигаться вперед и расти, тем труднее нас будет догнать.

Стас: А мы будем расти.

 

Про выгоду и повышение культуры

ИЛ: Влад Луневич говорил нам, что в Гастрофестах не хватает разнообразия: «Заведения участвуют ради вала людей и прибыли». Так ли это?

Стас: И да, и нет. Участвуют ли некоторые заведения ради выгоды? Да. Не вижу в этом ничего зазорного. Если заведение заработало на фестивале, параллельно приготовив крутой сет, что здесь плохого? Это бизнес. Я думаю, Влад Луневич, подавая бургеры в Enzo, тоже преследует некую экономическую выгоду, и это нормально. Вопрос в другом. Были ли заведения, которые пытались схитрить и всунуть в фестиваль что-то недорогое и продать дороже? Да. Но мы здесь как раз для того, чтобы этого не допустить. Мы в состоянии оценить себестоимость, понять, сколько это стоит в обычном режиме и дать заведению аргументированный отказ, почему этот сет не может продаваться на фестивале за такие деньги.

«Мы никогда не пробуем сеты на наших фестивалях»

Женя: Большой вопрос, какова цель любого события. В Москве тоже проходит гастрономический фестиваль, но там немножко другая цель. Это не масс-маркет, там повара соревнуются в своем искусстве приготовления, готовят эксклюзивные, уникальные блюда. А у наших мероприятий стоят другие задачи. Мы не имеем права оценивать поваров или говорить, вкусно или нет.

Оля: Поэтому мы никогда не пробуем сеты на наших фестивалях.

Стас: Это было бы изначально неправильно. Вряд ли какой-то повар, приходя на кухню, говорит: «Эх, сейчас приготовлю что-нибудь невкусное».

Оля: Повар должен найти своих поклонников. Если мне не нравится его блюдо, наверняка найдутся люди, которым будет вкусно. А он именно таких и ждет. Значит это правильно – разрешить ему так готовить.

Стас: Поэтому решать должен потребитель, а не мы. Нас трое, а потребителей на фестиваль может прийти 50 тысяч.

Гастрофест

 

Женя: Заведения Влада очень концептуальные, у каждого есть своя идея, которую он хочет донести. Мы же все-таки не про маркетинг, наша задача – выбрать интересные, выгодные предложения. Мы должны их правильно преподнести, сделать счастливыми потребителей, повысить культуру еды вне дома. Это и была наша изначальная задача – рассказать обычному жителю, что сейчас не страшно идти в заведения.

ИЛ: Вы ставите себе цель повышения культуры?

Стас: Конечно. Но нам кажется, что мы больше про масс-маркет. Сделка выгодна, когда обе ее стороны получают выгоду. Наша выгода – коммерческая составляющая проекта. Участие в фестивале для заведений платное. Выгода потребителя – возможность посетить заведения по более низкой цене. И для заведения должна быть выгода. Если бы ее не было, сломалась бы вся модель. Их выгода состоит из двух понятных вещей – реклама, которую они получают во время фестиваля, и деньги, которые они зарабатывают.

Оля: Заведения зарабатывают чуть меньше, чем в обычное время. Но все равно зарабатывают. С другой стороны, они получают такой поток людей, что разница, на которую они идут, чтобы понизить стоимость сета, окупается.

Женя: Как правило, несколько месяцев после фестиваля заведения ощущают дополнительное увеличение трафика.

Стас: Более того, владельцы разных заведений подходят к участию в проекте с разными целями. Для кого-то это сугубо пиар, и они хотят прогреметь на весь город.

Оля: Так, например, было с заведением «Дом». Они сделали бомбический сет, при этом они только открывались. Гастрофест для них стал невероятно успешным.

Женя: А помимо рекламы, открывающиеся заведения могут тут же отработать свой персонал в жестких условиях, когда приходят несколько тысяч человек.

Оля: По сути, рекламная кампания для открывающихся заведений обошлась бы дороже, чем участие в фестивале. Поэтому с Гастрофестом выгодно открываться.

 

Про контроль качества и накрутки в голосовании

ИЛ: Как во время фестиваля вы следите за качеством сетов?

Стас: Мало того, что мы мониторим отзывы на нашем сайте, мы еще читаем все соцсети. Иногда заведения хитрят: показали на фото сет, а потом он исчез, уменьшился, из него пропал дорогой сыр..

Оля: Или одна улитка (улыбается). А такое было!

Женя: Бывают вопиющие случаи. Мы видим плохие отзывы, пишем владельцу. Он говорит, что врут, и у него все идеально. Мы приезжаем в заведение, берем сет, фоткаем, но не едим. Потом беседуем с поваром, сравниваем фотографии, и выясняется, что сет на самом деле изменился.

Стас: Наверное, в Минске уже стало проще. Многие заведения работают с нами не в первый раз и знают, что мы такие. Если даже кто-то и пытается хитрить, то это заканчивается через день-два, потому что происходит не умышленно. Просто иногда заведения не готовы к стрессовой ситуации, например, заканчиваются ингредиенты. У нас была забавная история, когда в Минске съели все королевские креветки. Был крутой сет с креветкой, которую за 5 дней съели.

Оля: А мы не могли тогда дать какие-то цифры – это был первый фестиваль. В итоге мы поменяли сет.

Стас: В регионах же сложнее. Если в Минске нас уговаривают взять заведение на фестиваль, то там мы приезжаем и уговариваем участвовать.

Оля: Потому что мы хотим сделать двадцатку хороших заведений, а таких в принципе может быть всего 20 в городе. Если одно из них с нами поругалось и решило не участвовать, то мы остаемся с 19, а заменить не на кого.

Стас: Поэтому там мы решили взять меньше, зато лучше. У нас нет проблем сделать 15 участников в регионе, или даже 10. Рынок не готов. Разве что Брест самодостаточен. Там некоторые заведения могут дать фору минским.

ИЛ: Я правильно понимаю, что победителей Гастрофеста выбирают исключительно голосованием посетителей?

Стас: Важное замечание: мы стараемся никогда не называть их «победителями». Идея фестиваля не в том, чтобы сравнить заведения и сказать: «Вы молодцы, а вот вы, ребята, не постарались». Все, кто попал в двадцатку, молодцы. Голосование и номинации были сделаны для того, чтобы повысить интерес у людей, потому что всем нравится чувствовать себя критиком, быть причастным к культуре. Поэтому мы говорим «лидеры голосования». Ни в одном пресс-релизе не фигурировала фраза «победители».

Оля: Кроме нашего сайта (улыбается).

Стас: Да, хорошее замечание. Исправим это.

ИЛ: Когда-нибудь были накрутки в голосовании?

Оля: Были, и очень большие. Если заведение видело, что отстает на 30 голосов, оно начинало накручивать. Теперь, когда голосование скрыто, накрутки прекратились.

Стас: Когда мы это сделали, нас упрекали, что мы что-то скрываем. Нет, это сделано а) чтобы голоса не накручивали; б) для посетителей. Почему? Психология посетителя очень простая: он мониторит сайт, смотрит на отзывы и думает, что нужно пойти в заведение с самым высоким рейтингом, потому что там лучше. Но это не всегда так.

Женя: А предположим, что не все заведения честные. Написал задачку на бирже, получил 400 голосов в день старта, и таким образом стал лидером для всех посетителей сайта, чтобы привлечь внимание. Когда была накрутка, мы фильтровали тысячи голосов. Сначала мы отняли все не белорусские IP. А нам говорят, что это друзья из Вильнюса приехали. 500 человек. Сколько их на самом деле?

Оля: Число голосовавших резко уменьшилось после того, как мы все скрыли. Просто людям интереснее, когда они видят цифры. Но это избавило нас от лишних проблем.

Женя: В целом, голосование совпадает с объективными реалиями. Мы всегда просим наших менеджеров давать отчеты по отзывам. И до того, как мы получаем результаты голосования, у них уже есть градация заведений по отзывам.  Как правило, они совпадают.

Оля: Мы с этого года еще добавили голосование в Telegram и будем суммировать голоса.

Стас: В общем, пусть наши посетители и гости выбирают заведения не по голосам, а душой и сердцем по описанию.

Оля и Женя: Очень мило (улыбаются).

 

 

[1] Правда ли, что в прошлом году вы все побывали в Марокко?

Стас: Да, мы были там втроем. Это был Олин день рождения.

Женя: Мы поехали на коротеньких 4 дня отметить его.

[2] Правда ли, что Женя вышла замуж в Песочнице?

Женя: Да (улыбается).

ИЛ: Это была пиар-акция?

Женя: Нет, все абсолютно серьезно. Раньше у нас с Олей было праздничное агентство, мы любим устраивать нестандартные вечеринки, и у нас были абсолютно все форматы. Без преувеличения.

Оля: Особенно классно было на кубинской вечеринке зимой, в босоножках на улице.

Женя: На самом деле, я вообще не собиралась праздновать свадьбу, потому что раньше мы проводили их и видели организацию изнутри. Представлять себя на месте невесты, которая думает про горячее, мне не хотелось. Но друзья очень хотели нас поздравить. Так появилась идея с Песочницей, а потом развертелось до темы супергероев, и мы сделали открытую вечеринку. Любая пара могла прийти в наряде и обвенчаться. Такой формат точно был самым веселым, свободным и раскрепощенным. Очень здорово, что все поддержали.

Стас: Я пытался дойти в костюме имперского штурмовика до такси по Немиге. Пока я прошел 200 метров, со мной сфотографировалось пол-улицы.

Оля: А меня в костюме Харли Квинн с битой не хотели пускать в магазин. Было весело.

[3] Оля, правда ли, что ты работала в банке?

Ольга: Правда. Я работала в Банке ВТБ по распределению 2 года. Это было не простое для меня время. Мой характер и работа в банке не имеют ничего общего. Но я ответственная, и выполняла работу хорошо. Мне было настолько не по душе, что, когда я вышла из банка, уже уволившись, я просто села на лавочку, закрыла глаза и думала, какое же счастье быть свободной и делать то, что хочешь. Мы с Женей уволились в один день и открыли праздничное агентство. Не очень успешное, правда. Как открыли, так и закрыли (смеется).

[4] Правда ли, что Женя знает, что такое синхрофазотрон?

Женя: Правда (улыбается). По образованию я физик-лазерщик. Еще до замужества моей любимой историей при знакомстве был рассказ про запуск адронного коллайдера.

Оля: Поэтому во сколько лет ты вышла замуж? (улыбается)

Женя: В общем, был такой опыт. Не знаю, почему физфак. Наверное, в 17 лет все решения принимаются спонтанно. Но мне было интересно. Если история Оли с банком была сложной, то я бы ничего не меняла. Я вспоминаю учебу только с хорошими впечатлениями.

[5] Правда ли, что Стас – единственный мужчина в команде Гастрофеста?

Стас: Пока да.

Оля: В понедельник кое-что изменится (улыбается).

ИЛ: Сложно одному в женском коллективе?

Стас: Я должен отвечать правду, да? (улыбается). Это накладывает некоторый отпечаток.

Женя: Восьмое марта – всегда выходной. Мужчины поздравляют женщин на работе 7 марта. Дело в том, что у Стаса 7 марта День рождения.

Стас: Это грусть моего детства! 7 марта классный руководитель всегда заходила к нам в кабинет со словами: «Ребята, давайте поздравим девочек.. и Стаса!» Для меня 7 марта всегда было с оттенком «черт побери, почему оно рядом?» Зато я говорил, что выходной в честь моего дня рождения. Мне еще и друзья дарили открытки с 8 марта со словами: «Не нашли на 7, взяли на ближайшую дату». А вообще в работе в женском коллективе есть свои минусы и свои плюсы. Я привык.

Станислав Агинский Гастрофест

 

Про фестивали в регионах

ИЛ: Гастрофест окончательно выходит в регионы. Как удается заставить ходить в заведения людей, которые убеждены, что поесть дома гораздо дешевле?

Стас: Дело в другом. Если минский потребитель избалован мероприятиями, то в регионах такого нет. Для них любое событие – это повод собраться всей семьей, выбраться в город, пофоткаться.

Оля: Мы тоже беспокоились, что люди не пойдут к нам, когда выходили в регионы. Наоборот, они восприняли это даже с бо́льшим воодушевлением, чем минчане.

Женя: У нас была очень показательная история. Мы всегда готовим подарки или пригласительные для блогеров. В регионах их в принципе нет, и мы просто искали людей с достаточным количеством подписчиков. Когда мы привезли подарок одной девочке, она была так счастлива, что потом каждый день ходила в заведения и подробно рассказывала подписчикам, что она заказывает и вкусно ли это.

Оля: В регионах сложно с заведениями. Когда мы в этом году пришли в Гомель, владельцев заведений было очень сложно переубедить, что Гастрофест – это классно.

Женя: Приезжаем мы на самую первую встречу, с воодушевлением рассказываем, как мы стараемся, какой крутой фестиваль, и владелец говорит: «Я вам скажу так. У нас тут болото. Уезжайте».

Стас: А еще классический ответ: «Я 15 лет в этом бизнесе, я знаю: такая реклама не работает».

Оля: Но потом они говорят: «Сейчас я позвоню подруге в Минске и все выясню». И выясняют.

Стас: Сейчас это уже забавно. Мы приехали в Брест, сделали фестиваль, получили результат, который нас даже обрадовал. Дальше приезжаем в Гродно, и нам говорят: «Ну, то ж Брест! А в Гродно так не работает». Но все проходит успешно. Потом приезжаем в Гомель, говорим, что Брест и Гродно уже сделали, а в ответ: «Не, ну то ж Брест и Гродно! В Гомеле все по-другому» (улыбается).

 

Про работу втроем

ИЛ: Как не рассориться за столько лет работы вместе?

Женя: Я думала об этом. Мне кажется, мы никогда не позволяли себе хоть как-то умалить или принизить значимость другого человека в проекте. До Гастрофеста мы делали бар-хоппинг, возили туры. И никогда не спорили по насущным вопросам. Мы никогда не позволяем себе даже подумать, что кто-то лучше или больше работает. Мы четко осознаем роль каждого из нас. В нашем случае одна голова хорошо, а три – лучше.

Оля: Единственные, кто страдает от того, что нас трое, – это наши сотрудники. Они всегда получают один и тот же вопрос трижды.

Стас: Это ладно. Хуже, когда одного из нас нет в офисе, другой вышел покурить, третий дал задание, потом другой дал это же задание, потом позвонил третий и снова повторил. У нас бывают такие ситуации ввиду непростой иерархии.

«Одна голова хорошо, а три — лучше»

Оля: Мне кажется, безумно ценно, что мы команда. Обычно есть один управленец, которому даже не с кем посоветоваться. Мы же можем разделять ответственность, решать задачи втроем. В этом есть какая-то сила.

Стас: Мы четко понимаем, что без кого-то одного проекта бы не состоялось. Это факт. Тут невозможно перетягивать одеяло на себя. Одно дело, когда у тебя есть готовый бизнес, ты взял партнера, и могут возникать какие-то ревностные моменты. У нас же делить нечего – мы сделали проект со старта вместе. Это заслуга каждого примерно на 33,3%. Формула сработала. Наверное, мы были не до конца успешны во всех наших начинаниях по отдельности, но у нас получилось добиться успеха вместе. И не надо гневить судьбу.

 

— Оля, чай / кофе?
Оля: Чай.

— Женя, Новый год / День рождения?
Женя: Ни то, ни другое (улыбается). Пускай Новый год.

— Стас, McDonald’s / Burger King?
Стас: McDonald’s.

— Женя, беларуская мова / русский язык?
Женя: Русский язык.

— Оля, Макс Корж / ЛСП?
Оля: Макс Корж.
Стас: Просто Оля не знает, кто такой ЛСП (улыбается).

— Стас, посоветуй исполнителя послушать.
Стас: Мне нравится украинская музыка. Из иностранных люблю Hurts.

— Женя, посоветуй фильм посмотреть.
Женя: Из последнего, что я смотрела, мне очень понравилась «Богемская рапсодия». Я в той половинке, которая голосует за этот фильм обеими руками.

— Оля, посоветуй книгу почитать.
Оля: Не очень люблю читать. Из художественной литературы последнее прочитала «Анну Каренину» – неплохо. А из психологии читала Лабковского «Хочу и буду». И очень люблю Дейла Карнеги.

— Стас, какая черта больше всего нравится в белорусах?
Стас: Наверное, душа нараспашку, в хорошем смысле этого слова. Бесхитростность, открытость. Никогда не ждешь подвоха.

— Оля, какая черта больше всего не нравится в белорусах?
Оля: Нытье. Желание жаловаться.
Стас: В белорусском языке есть отличное слово для этого случая – скардзіцца. На лёс.

— Женя, продолжи фразу: «В Беларуси не хватает..»
Женя: Солнца. И тепла.

— Кто в команде главный?
Стас: Отсутствует такое. У нас равноправие.

— Кто из троих сохранит позитивный настрой дольше?
Оля: Мне кажется, Женя.
Стас: Не знаю. Мне кажется, ты, Оля.
Женя: Я дольше готова дотягивать лямку до конца.
Стас: Причем и хорошую, и плохую (улыбается). То есть, Женя не бросает начатое вне зависимости от того, что на горизонте.

— Кто из троих косячит чаще?
Женя: Мы в разных плоскостях косячим.
Стас: Ввиду того, что все решения коллегиальные, то и косяки общие.

— Кто из троих главный лентяй?
Оля: Нет таких, у нас все работоспособны.

— Кого отправите на переговоры в госорганы?
Женя: Стаса, конечно.
Оля: И к женщинам тоже.
Стас: К женщинам в госорганы пойдет Стас (улыбается).

— Кто из троих больше зарабатывает?
Оля: Все поровну. Кубышка общая.

Если бы у вас была возможность встретиться с историческим персонажем, кто бы это был?

Стас: Я бы встретился с Николой Тесла. С детства вдохновлен рассказами о том, что он опережал время. Мне кажется, умение опережать поколение, в котором живешь, это дар в любой отрасли. Мне было бы интересно послушать, как он видел 2019 год тогда, и совпадают ли его ожидания с реальностью.

Женя: Конечно, Стас, ты выбрал самый интересный ответ (улыбается). Меня очень привлекают древние истории. Я бы встретилась с Клеопатрой или Цезарем. Мне кажется, тогда была другая философия мира и знания. Было бы в принципе интересно попасть в ту эпоху, а их я выбрала, как красивых представителей.

Оля: Я с удовольствием повидалась бы с Леонардо да Винчи. Интриги, загадки и чудаковатости этой личности человечество обсуждает уже много лет. И пусть бы объяснил мне наконец, как ему удалось нарисовать Мона Лизу. Улыбается ли она, или это нам чудится. Меня вообще восхищают незаурядные личности. Кажется, они знают что-то очень важное, но скрывают от нас, простых смертных. К слову, с Гитлером или Сталиным тоже бы не отказалась встретиться за достоверными историческими сводками.

 

ИЛ: Гастрофест будет через 5 лет?

Стас: Хочется верить, что да. Никогда не знаешь, как рынок повернется. Это такой же бизнес, как кафе, бар, завод, верфь. Сегодня рынок такой, мы повернуты в одну сторону. Будем поворачиваться вместе с ним.

Женя: Мы даже не строим планы на 2020 год. Все так быстро меняется, особенно в общепите. Возможно, в следующем году мы решим, что нужно сделать по 2 фестиваля в регионах, или выйти за границу. Или мы будем развивать новые проекты, например, гала-ужины, как будут в этом году.

Оля: Возможно, мы ток-шоу снимем.

Стас: Можно сказать с большой долей вероятности, что мы останемся в плоскости проектов про еду, в сфере ивентинга. Но фестиваль точно изменится.

ИЛ: Представьте себя через 35 лет: какими бы вы хотели себя видеть?

Оля: Я буду лежать на пляже в Испании. Где-нибудь в Марбелье.

Стас: Лежать, видимо потому, что встать ты уже не можешь (смеется).

Оля: Буду пить сангрию, есть хамон с мужем. В этом возрасте уже точно не буду работать.

Женя: Тебе будет 65 лет, можно еще поработать чуть-чуть.

Оля: Наверное, нет. По крайней мере, не буду работать в офисе. Может, удаленно. Ко мне детишки будут приезжать, отдыхать со мной.

Женя: На самом деле, когда я была в отпуске на Гоа, мы с мужем как раз говорили о том, что когда придет момент пенсии, то было бы здорово переехать в теплую страну. Но ничего не делать скучно, поэтому мы абсолютно серьезно обсуждали, сколько стоит клочок земли и как открыть небольшое заведение, отель, привлекать туристов.

Оля: Давай ты это сделаешь на Марбелье.

Женя: Не была в Испании. Может быть, и там (улыбается).

Стас: А меня пока никто не взял в отель на Гоа. Я думаю, важно сохранить семью и друзей. Дай бог, чтобы они тоже были живы к этому моменту, потому что с экологией у нас плохо. Если честно, не хочется в то время ничем заниматься. Мне кажется, в этом возрасте ты хочешь уже с высоты прожитых лет смотреть на достижения. Я искренне уверен, что за 35 лет произойдет много прекрасного, я успею заработать все, что хотел, и успею сделать все, что хотел. Я буду ездить в отель на Гоа, потом в Испанию к Оле.

Оля: А еще надеюсь, что прогресс дойдет до того, что мы в 65 лет будем и выглядеть, и чувствовать себя не так, как наши бабушки и дедушки в таком возрасте. Жизнь будет только начинаться. Можно будет наслаждаться ей, путешествовать и делать все, что не успели сейчас.

Стас: Наверное, просто быть способным к деятельности. Хочется сохранить здоровье и оптимизм.

Женя: А с этим мы все сможем.

Оставить комментарий