Меня зовут Александра Шуляковская. С 2011 года я работаю тренером дельфинов и дельфинотерапевтом в минском дельфинарии «Немо».
Есть тренеры, тренеры-демонстраторы и тренеры-дельфинотерапевты. Первые работают с дельфинами, которые еще ничему не обучены: делают их ручными, ставят программу. Демонстраторы знают основы, но не работают с дельфинами с нуля, их основная деятельность – работа на шоу. А тренеры-дельфинотерапевты помогают правильно взаимодействовать с дельфинами детям. Сейчас я занимаюсь обучением следующего поколения дельфинотерапевтов.
Дельфинотерапия – нетрадиционный метод реабилитации, в основном детей, у которых есть физиологические или психологические нарушения развития: аутизм, задержка речевого развития, ДЦП, синдром Дауна. Но при таких диагнозах, как эпилепсия, судорожная готовность, онкология, шизофрения, терапия запрещена. Проходить курс могут дети с 2 до 14 лет: считается, что дальше этот метод не так эффективен, так как психика у ребенка уже сформирована.
Для детей дельфин – неизведанное интересное существо. В процессе взаимодействия у них включается стимул удивить чем-то дельфина, поиграть с ним, и задача дельфинотерапевта – правильно использовать этот стимул, чтобы мотивировать ребенка, например, двигать рукой. А еще есть гипотеза о том, что дельфины – уникальные животные, и ультразвук, который они издают, благоприятно воздействует на клетки мозга.
Я закончила БГУ, факультет управления и социальных технологий – кафедра реабилитологии. Мне не нравилось место учебы, но я понимала, что нужно получить диплом. В конце пятого курса начала работать упаковщиком подарков в ГУМе, но хотелось чего-то масштабного.
И тут мама говорит: «Дельфинарий открывают, там нужны психологи, может сходишь?» Я не очень серьезно отнеслась к ее предложению, но все-таки пошла. В дельфинарии сказали, что нужны не психологи, а тренеры. И мне предложили пройти стажировку: думаю, их подкупило, что по образованию я реабилитолог, а значит могу работать с детьми. Но начинала с простого: каждый день в течение трех недель приходила в дельфинарий и мыла помост, резала рыбу, смотрела, как ведут занятия тренеры. Сыграло на руку, что я хорошо подражаю: стала подражать тренеру, и дельфины быстро меня приняли.
Стажировку со мной проходили еще две девочки: одна была кинологом, а другая работала с лошадьми. Но дельфины настолько уникальны, что никакой опыт нельзя с этим сравнить. Можно сказать, мне повезло, что опыта не было. Через три недели я должна была пройти первое испытание: сделать так, чтобы дельфины выпрыгнули ко мне на помост. Мне говорили, что это сложный элемент и есть вероятность, что дельфины не захотят этого делать. Но все получилось!
Когда я начинала работать, жила далеко от дельфинария, и мой день начинался в 5:30. В 7:00 уже должна была нарезать рыбу, мыть помост, готовить костюмы для детей. В 8:00 начиналось первое занятие: брала ведро, свисток и шла на помост. Занятие длилось двадцать пять минут, потом маленький перерыв и следующее занятие. В 11:30 заканчивался первый блок, и уже через полчаса начиналось представление. Пока оно шло, я отдыхала, а потом снова выходила на помост и фотографировала всех желающих. Так было три раза в день. Рабочий день заканчивался в 20:00, и к 22:00 я приезжала домой. По такому графику тренеры дельфинов живут шесть дней в неделю, воскресенье – выходной.
Сейчас мой график изменился: в дельфинарий я приезжаю где-то в 7:10, нарезаю рыбу, мою помост и иду на занятия. Начинается первое представление, а мой рабочий день заканчивается. Но если дельфины болеют и рядом с ними нужно находиться больше, чем обычно, остаюсь на ночные дежурства.
У каждого дельфина свой тренер, но, если тебя переводят на другую точку, ты обязан найти подход. Между собой мы называем дельфинов «рыбными проститутками», потому что за рыбу они готовы слушать любого человека (смеется). Если тренер уходит, для них главное, чтобы кто-то другой их кормил. У них нет чувства привязанности, но есть четкое понимание, как работает каждый тренер.
Для того чтобы контакт с дельфином сложился, нужно пройти долгий путь. Мне с Хьюго потребовалось три года, но потом я на полгода уехала в другой дельфинарий, вернулась, и мне заново пришлось нарабатывать свой авторитет. Итого шесть лет. В отношениях с дельфином очень важно авторитет подкреплять: ты не можешь сделать ошибку, иначе он сразу запишет это где-то у себя в голове.
Понимать дельфинов можно научиться. У них есть микропроявления: если дельфин недоволен, сразу этого не покажет. Сначала будет какое-то маленькое движение. Если тренер не заметил, он делает его все с большей силой и только потом уплывает или бьет хвостом по воде. Поэтому нужно научиться видеть эти микропроявления на первой стадии. А чувствовать животных – это врожденное: приходишь и понимаешь, что любишь их вне зависимости от того, какие они.
Дельфинарий как пионерский лагерь: там проводят много времени вместе. Это место, в которое хочется возвращаться. У всех есть общая цель – чтобы дельфин был счастлив. Мне нравится, когда есть время просто поплавать с дельфином один на один: тогда и он, и я настоящие, на шоу мы ведем себя иначе. А когда на дельфинотерапии вижу у ребенка результат, приходит понимание, что действительно делаю что-то важное.
Например, был мальчик с задержкой речи. Все десять занятий он очень громко кричал, и я сильно переживала. Но мой руководитель сказал, что любая реакция ребенка – это хорошо. Было бы хуже, если бы никакой реакции не было. Курс закончился, говорить ребенок не начал. Через год он опять приехал, заходит и говорит мне: «Привет». Оказывается, через две недели после окончания курса мальчик начал издавать звуки.
Когда начался карантин, я была руководителем отдела, и моей задачей было делать так, чтобы люди приходили в дельфинарий – содержать дельфинов дорого, дельфинарий не может останавливать свою работу. Было неприятно это делать, но в тот момент одна мама сказала мне очень важную вещь: «Сейчас в принципе сложное время, но и я, и мой ребенок целый год ждали, чтобы прийти к вам снова». И я поняла, что мир – это не только карантин и какие-то мысли, которые навязало общество. Мир – это отдельные люди, отдельная мама, которая ждет, копит деньги, хочет приехать к нам со своим ребенком.
Во время карантина мне хотелось уйти из дельфинария насовсем, потому что я выгорела эмоционально. Но спустя три месяца поняла, что у меня есть энергия, я могу и хочу придумывать что-то новое. Секрет борьбы с выгоранием таков: остановиться и подумать, что ты можешь сделать еще для своей профессии. В горячий сезон тренеры работают без выходных просто потому, что их некем заменить. И я хочу научить как можно больше людей работать с дельфинами. У меня, как у тренера и верного друга дельфинов, возникают вопросы: кто будет работать после меня, как будут учить этого человека, как он будет обращаться с моим Хьюго. Поэтому мне важно обучать новое поколение.
Говорить о том, как дельфины появляются в дельфинарии, не принято, но мне рассказывали о такой системе: рыбаки видят запутавшегося в сетях дельфина, у них есть какая-то база контактов, они звонят и просят заплатить определенную сумму. Но тут важно понимать, что забирают только дельфинов, которые отбились от стаи и нуждаются в помощи. Когда они попадают в дельфинарий, за ними начинают ухаживать, лечить.
Я много думала и, на мой взгляд, понятие «воли» и «неволи» есть только в голове. Люди могут работать на нелюбимой работе или жить с теми, с кем не хотят, и не считать это «неволей». Дельфинарии все равно будут работать – это огромный бизнес. Но каждый день я стараюсь делать все, чтобы дельфины были счастливы: они часть моей семьи, а мы не можем навредить тем, кого любим.
Есть топ-5 глупых вопросов, на которые мы устали отвечать:
1. А в бассейне действительно соленая вода?
2. А дельфин – это не рыба?
3. А дельфины не спят?
4. А это точно морская вода? А как вы ее привозите в Минск? Каждый день вертолет из Одессы привозит воду: через вентиляцию опускается шланг и вода поступает в бассейн. Примерно такую картину многие представляют, но это не так (улыбается).
5. А у них только один бассейн в дельфинарии? Этот вопрос настолько распространенный, что мы устали отвечать «да». Придумали историю о том, что ночью открываются специальные шлюзы, и дельфины плавают по Чижовскому водохранилищу. И люди верят! Правда, всегда находится смельчак, который замечает, что в Чижовском водохранилище пресная, а не соленая вода. Хотя пятнадцать минут дельфины могут плавать и в пресной воде.
Мне бы хотелось поработать в другой стране. Когда работаешь в дельфинарии, кажется, что есть только одна тренерская школа, но к тренерскому делу есть много подходов, и все хочется изучить. Мне бы хотелось работать по всему миру, особенно в Америке. Надеюсь, все получится!
1. Гидрокостюм – это удобно?
— Да, если он по размеру. Мы с напарницей когда-то рассуждали о том, что все девушки утром красятся, надевают лучшую одежду и идут на каблуках в офис. А мы с гулькой и без макияжа, иногда даже в пижаме на работу приходили. Для дельфинотерапии у нас вообще был целый кабинет одежды из секонд-хенда, потому что через пять минут она становится грязной и мокрой.
2. Какая рыба самая любимая у дельфинов?
— Думаю, самая жирная. Дельфины не чувствую вкус рыбы, они различают сорта только по форме и жирности.
3. Добавляют ли в воду хлорку?
— Нет. Дельфины постоянно находятся в воде: если бы там содержалась хлорка, они не смогли бы в ней жить. В воде содержится специальное соединение, похожее на морскую воду. А помост моют хлоркой, так как она эффективно убивает бактерии.
4. У дельфинов бывает отпуск?
— Нет, иначе программу придется ставить заново. Дельфины всегда идут по пути наименьшего сопротивления. Например, дельфин получает рыбу, только если проплывет весь круг полностью. Но если я на минуту отвернусь, он обязательно срежет и приплывет быстрее. Поэтому их постоянно нужно держать в тонусе и делать так, чтобы они учились чему-то новому.
5. Обязательно ли тренеру дельфинов уметь плавать?
— Когда пришла работать в дельфинарий, я не умела плавать. Но понимала, что вода соленая, а дельфины всегда меня спасут, поэтому быстро научилась.
6. Есть ли у дельфинов дни рождения и традиции их праздновать?
— Если он родился в дельфинарии, у него есть официальный день рождения. Праздник зависит от тренера: кто-то нарезает красную рыбу и вставляет туда свечку, кто-то приходит с шариками, а кто-то разрешает дельфину больше покушать в этот день.
7. Есть ли у дельфина «паспорт»?
— Конечно. У каждого дельфина есть чип, где записано, как его зовут (набор звуков – ИЛ), сколько он весит, какие у него особенности. И у каждого дельфина есть своя медицинская карточка.
8. Какими качествами должен обладать тренер?
— Он должен быть веселым, по-детски непосредственным, справедливым, с нестандартным мышлением, но при этом у человека должен быть внутренний стержень и холодный рассудок. Тренер не должен жалеть дельфина. Если это случилось – пора уходить.
9. Существует ли конкуренция между тренерами?
— Да, и это один из самых крутых и важных моментов – именно тогда получаются интересные и яркие программы. Внутри тренера-демонстратора живет мини-артист, который хочет получить Оскар, ему важно нравиться публике. Тренер, который учил меня, так умел делать шоу, что к нему приходили девочки с плакатами, как к настоящей рок-звезде.
Александра Шуляковская в Instagram
