В качестве профилактики заболевания от чего угодно рубрика «Созвездие ХЗ» жесточайше рекомендует посмотреть на пышущего здоровьем человека, а еще лучше – почитать с ним интервью. Искать не нужно, он уже есть у нас, встречайте – Дэвид Ван Ли. С рождения – сын культового белорусского бодибилдера и внук китайского циркача. С недавних лет – звезда инстаграма и пример для подражания всех отчаявшихся сухостоев. Беседа ниже – про отца-кумира, секреты трансформации и претензии к «жирным».
Дэвид Ван Ли, 25 лет
Instagram: @david_van_lee
Аудитория: 96k+
Чем знаменит: трансформировался из «дрыща» в качка на глазах инстаграмной публики.
— Первое, что я стал гуглить: ты реально Дэвид и реально ван Ли. Откуда у тебя такие имя и фамилия?
— Мой дедушка – китаец, иммигрировал в Беларусь вместе с группой циркачей. Он был человек-каучук, то есть настолько гибкий, что мог сложиться в чемодан. Это от него такая фамилия идет. Потом он встретил мою бабушку – папину маму – и потихоньку все начало развиваться.
Родители не хотели называть каким-то Васей и хотели, чтобы имя под фамилию подходило. Они очень любили Дэвида Копперфильда, мама обожала смотреть его шоу. И однажды, пока мама спала, папа просто пошел и зарегистрировал это имя.
— Так кто же такой Дэвид Ван Ли?
— Наверное, простой спортсмен. Занимаюсь культуризмом, стараюсь мотивировать людей.
— Кем ты был до популярности? Где учился, что делал?
— У меня была команда велосипедистов BMX (трюковой велосипед – ИЛ) нас знали за рубежом, наши видео на YouTube набирали по 100 тысяч просмотров. Я катался на велосипеде семь лет, и тогда для меня это было смыслом жизни.
— Всю жизнь у тебя был перед глазами пример отца – не просто бодибилдера, а выдающегося спортсмена. Почему ты только 5 лет назад тоже начал заниматься бодибилдингом?
— Потому что мой папа как раз вернулся из тюрьмы (в 2009 году Владимир Ван Ли, отец Дэвида, был осужден за сбыт жиросжигателя с эфедрином в составе – ИЛ). Он не хотел, чтобы я начинал заниматься без него. Поэтому пока его не было рядом, я увлекался BMX. А потом он вернулся и предложил мне свою помощь с тренировками. Он не заставлял качаться – это была моя идея.
— Говорят, ты решил подкачаться еще и из-за расставания с девушкой. Почему эта история тебя так сильно зацепила?
— Любое расставание тяжело дается. Я очень сильно нервничаю, а в спорте ты можешь эти эмоции выплеснуть. Поэтому я пошел в тренажерку, отвлекся, весь туда влился и перестал думать о плохом.
Ты приходишь в зал, у тебя штанга 130 кг на спине лежит – ты не будешь думать ни о чем больше. Только о том, как бы эта штанга тебя не придавила. Когда выходишь из зала, снова начинаешь думать о проблемах – поэтому первое время из зала просто не вылезаешь. Потихоньку мысли о расставании и прочем начинают отпускать.
— За 8 месяцев занятий бодибилдингом ты прибавил 20 кг. И это учитывая твой хороший метаболизм, при котором ты ешь и не толстеешь. Как тебе это удалось?
— Комплексное использование химии, спортивного питания и хороших тренировок. Было очень тяжело. Иногда я так уставал, что приходил домой, спускал наполовину штаны и так и засыпал на диване, с включенным светом.
— Можно ли без помощи допинга добиться такого же результата на длинной дистанции, за более продолжительный срок?
— Точно такого же – нет, но можно преобразовать свое мясо в лучший вид.
— Как из дрыща превратиться в машину за несколько лет? Что для этого нужно обязательно делать и что нельзя ни в коем случае?
— Питание – нужно очень много есть. Примерно 5 тысяч калорий надо съедать в день человеку, который хочет вырасти – при ежедневной норме 2-2,5 тысячи. Если ты это съедаешь, то растешь, замедляешь свой обмен веществ. Но не каждый может столько есть, это очень тяжело.
— Сколько раз в неделю нужно тренироваться?
— 4-5 тренировок будет достаточно.
— Ты сейчас так тоже тренируешься?
— Да, у меня сейчас силовая программа. Раньше тренировался 8 раз в неделю по 2 тренировки в день: сначала в зале, потом бокс. Или утром сделал плечи, а вечером руки.
— А что нельзя делать, если хочешь набрать массу?
— Нельзя переставать заниматься, минимум нужно спать 8 часов. Нельзя не спать сутки – организм сразу сам себя начинает есть.
— Что из этих всех условий тебе давалось сложнее всего?
— Мне до сих пор сложно кушать так много. Еще иногда бывает бессонница, тогда я встаю и иду опять есть. Вот тогда можно опять поспать (смеется).
— И даже похвалить себя за это. Менялось твое тело, а вот изменилось ли что-то у тебя в голове?
— Да, конечно. Ты общаешься с другими людьми, у которых взгляд явно взрослее твоего, потому что в зале, в основном, люди постарше тебя. Ты на них смотришь и тянешься выше. Я стал смотреть в будущее – раньше я жил одним днем.
— Кроме тренировок, что еще было в жизни: работал, учился?
— Я тренирую, просто пока это не афиширую, так как не все умею и знаю. Мне нужно посмотреть на человека, чтобы понять, смогу за него взяться или нет.
— После школы где ты учился дальше?
— Нигде. Я попробовал учиться в машиностроительном и на программиста. Везде отстаивал свою точку зрения и ссорился. В машиностроительном я сломал руку, когда катался на велосипеде, и не мог бы с травмой практиковаться на учебе, поэтому ушел. В программировании мне не понравилась специфика: зачем программисту черчение? Сначала пытался отстоять свое мнение, а потом понял, что не хочу, и полностью ушел в спорт.
— Пока ты превращался из дрыща в машину, в твоем инстаграме началась жара и ты набрал 100 тысяч подписчиков. Как?
— Масс-фоловинг, масс-лайкинг, подкручивал бота, то есть делал все потоки только в свой аккаунт. Когда уже разобрался со своим аккаунтом, начал другим помогать. Естественно, брался за девчонок, потому что их легче раскрутить было. Их я уже без ботов раскручивал, то есть это реальные, живые люди.
— Сейчас такие механизмы работают?
— Нет, так как инстаграм теперь использует искусственный интеллект, который сразу же блокирует подобные действия. Кучу лайков выставишь – и ему это не понравится, он может их отменить или поставить тебя во временный блок.
Сейчас можно заниматься только таргетингом, то есть рекламой в инстаграме. Я пытаюсь узнать о новых способах, но как только появляется лазейка, инстаграм ее блокирует. Он стал смотреть вперед людей.
— Помнишь свое первое рекламное предложение?
— Одной из первых мне написала платформа для блогеров, заплатили 350 долларов – сейчас столько вообще никто не платит. Регистрируешься на их сайте и за каждого привлеченного подписчика получаешь копейку. Я уже тогда работал с людьми и посоветовал всем туда залететь. Все, кого я знал, все заработали. Еще год назад начал сотрудничать с бургерной.
— Каково это – видеть себя на рекламных щитах на улице?
— Никак, я там плохо вышел (смеется).
— Как думаешь, чем ты заслужил внимание столь широкой публики?
— Честно, не знаю. Всегда хотел привлекать людей мотивацией: что было «до» и стало «после». Чтобы люди смотрели на это и хотели стать такими же. Сейчас я уже начал и мемы постить. Судя по всему, заходит неплохо.
— Поэтому у тебя уже меньше ста тысяч. Уходят самые слабые, которые не выдерживают этот пробивной юмор?
— Да, типа черный. На самом деле не знаю, почему уходят люди. Это падение уже давно началось. Мне кажется, инстаграм начал удалять очень много ботов, так что это они и уходят. Потому что за раз бывает по 100-200 человек.
— Твои живые подписчики – кто эти люди?
— В основном, это мои ровесники из Беларуси, примерно пополам мужчин и женщин. Раньше большая часть аудитории была из Бразилии, так как я делал на нее акцент – бразильцам нравится такой типаж.
— Что чаще всего прилетает в директ?
— Иногда даже мужчины пишут, что заплатят мне денег, если я пересплю с ними: «Приезжай и оплюй меня, я буду весь твой, заплачу 250 долларов». Причем не из Бразилии – наши пишут. Это легкие деньги, но я не готов. Мне всегда кажется, что кто-то так стебется. А потом человек повышает сумму, и я не понимаю, прикол это или нет.
Однажды мне очень настойчиво написывал один чувак. Друзья говорили, что это фейк, и мы решили к нему поехать. В итоге вышел такой худой парень, который был готов прямо здесь и сейчас. Я говорю: «Тебе делать нечего?». Он: «Ну, мне хочется». Я вернулся в машину к друзьям. Они все с круглыми глазами: «Неужели такие люди существуют?». Он потом пишет: «А сколько вас в машине? Четверо? Так я могу и четверым».
— Но есть же и приятный контент в директе?
— Да, пишут комплименты. Сейчас говорят, что я классные мемы публикую. Иногда в заведениях подходят и хвалят эти мемы. Бывает, задают вопросы по спорту, помощь просят, спрашивают, как потренироваться.
— Эти 100 тысяч для тебя – один большой ресурс или одна большая ответственность?
— Наверное, один большой ресурс, потому что они реально следят, что ты говоришь. Всем так интересно, когда я девушку какую-то отмечу.
— Твой главный подписчик и любитель тебя во всех проявлениях – это твой отец. Владимир Ван Ли – топовый белорусский спортсмен и культурист. Как он тебя воспитывал? Какие мысли вбивал в голову с детства?
— В тот период, когда его не было рядом, мне его не хватало. Он меня еще там, в тюрьме, много на что направил. Например, объяснил, что я не смогу заработать на BMX. Не в нашей стране, по крайней мере. Потом я это обдумал и понял, что он был прав: это хобби. Он меня в спорте хорошо направляет, в отношениях, в общении, то есть учит постоянно. Он показал, что с девушками нужно вести себя хорошо: не хамить, не бить, руку подавать, выходя из транспорта. Я с ним рядом – он мне расскажет про какую-нибудь штуку из психологии, про которую прочел. Если мне нужен совет, я могу обратиться к папе.
— Был непростой период в вашей жизни, когда твой папа оказался на 5 лет в тюрьме. Скажи, что творится в голове у подростка, когда он понимает, что его отец, кумир, совершил преступление?
— Мне сразу все объяснили, я поехал в суд и все понял. Как такового преступления с его стороны не было. Папа сказал: «Не волнуйся, будем на связи». Мы писали друг другу письма, потом со временем он уже смог звонить. Я не волновался, приезжал к нему даже на длительное свидание. Просто оставалось ждать, когда папа выйдет. Я нормально это перенес. Иногда, конечно, были моменты, когда мне нужен был папа, но я сам справлялся.
— Насколько я понял по социальным сетям твоего папы, он мужчина достаточно консервативных взглядов: критика гей-пропаганды, посты про современных инфантильных мужчин. Ты разделяешь эти его взгляды?
— Да, потому что так и есть на самом деле: сейчас телевидение нам это показывает, для всех это становится нормой. И меня это пугает. Та же компания Marvel хочет ввести гей-персонажа. Для меня это стремно, потому что это одни из моих любимых фильмов, и они хотят уже что-то испортить.
С инфантильными мужиками я тоже сталкиваюсь. На днях я запарковался так, что зажал одну машину. Там можно было выехать, в принципе, но мужик решил со мной разобраться. Начал наезжать, тогда я вышел из машины: «Че ты борзеешь?», – и он начал убегать от меня. Он не подумал, что в такой маленькой машине человек спортивного телосложения.
— Дело именно в пропаганде или в этих людях?
— Хочешь быть геем – будь. Зачем орать об этом везде? Зачем это всем навязывать? Как веганы, например, которым говоришь, что ешь мясо, и они начинают тебя долбить. Это то же самое. Есть люди – баптисты – которые свою веру навязывают, вот то же самое и геи. Меня это пугает, и мне это не нравится.
— Есть ли у тебя накрученные подписчики?
— Да, конечно.
— Сколько у тебя реальной, живой аудитории?
— Может, 50 на 50, а может, 60 на 40. Не знаю, мне как-то все равно.
— Правда, что ты нарцисс? Столько голых фоток своих постишь.
— Нет, конечно. Не люблю это слово – нарциссизм. Это просто контент, я стараюсь этим вывозить свой инстаграм. Где-то я даже порой себя не люблю: «Блин, все равно выложу, но фотка мне не нравится». Где-то грудь отсутствует, еще что-то. Нет такого: «Посмотрите, какой я красивый». Это никогда не было моей целью.
— Сколько времени в день ты проводишь у зеркала?
— Только утром: умылся, уложился и все. Второй раз – в зале. Для меня важен результат не на весах, а в зеркале. Я всегда какой-то период времени стараюсь не смотреть в зеркало. Это время проходит, и ты видишь результат. А когда ты каждый день на себя смотришь, ты не можешь оценивать адекватно.
— Иногда появляется желание вставить мозги людям, которые слишком много времени проводят в тренажерке с телефоном?
— Я тоже себя снимаю, но снял и дальше работаю. А есть те, которые садятся на тренажер и дальше в телефоне. Тогда хочется такого блинчика нагреть, потому что я не понимаю, что это такое.
— Твой первосортный юмор в сториз – давно у тебя такое?
— Совсем недавно. Я старался от этого отойти, но сказал себе так: появится девушка, и то время, которое я уделяю на мемы, буду тратить на нее. Пока нет девушки, можно мемы кидать (смеется).
— Ты снисходительно относишься к худым парням?
— Нормально отношусь. Они спрашивают, просят помощи. Я помогу, скажу, что надо есть. Мне не сложно.
Я хуже к жирным отношусь, чем к худым. Жирным для меня считается больной человек, который ест и не следит за собой. У него тоже могут быть проблемы со здоровьем, но проблемы решаемы. А они не хотят это решать, и меня это не устраивает.
— Правда ли, что все твои успехи благодаря химии?
— Примерно 50 на 50, потому что без пинка от папы в зале или без тяжелой тренировки ничего не будет. Ты можешь в себя хоть по 30 кубов химии вставлять шприцом, но все равно ничего не будет. Потому что все зависит, во-первых, от питания, во-вторых, от сложности тренировок, которые должны быть такими, чтобы в конце каждой хотелось тошнить. Только тогда будет какой-то успех.
Никогда нельзя делать акцент на то, что я уколюсь и стану Шварценеггером. Если бы это было так, то сейчас бы все ходили большие. А ты заходишь в зал, знаешь, что тот человек уже 3 года сидит на химии, а выглядит так же. Значит он не ест, плохо тренируется, боится, жалеет себя, не хочет чувствовать раздражения. Такие люди – слабые.
— Если ты все-таки начал качаться и при этом кушаешь не только протеин, но и какую-то более специфическую дрянь, к каким побочным эффектам надо быть готовым?
— Если плохая химия, то можно готовиться к прыщам. Конечно, говорят, что проблемы с потенцией бывают, но это если ты переборщишь с чем-то. Если делаешь все грамотно и постепенно, то все будет хорошо.
— Ты считаешь себя крутым бодибилдером?
— Нет.
— По шкале от 0 до 10, где 0 – это самые начинающие и 10 – это Шварценеггер, где ты?
— 6. Я еще мало чего достиг, по сути вообще ничего, поэтому пусть будет 5.
— На тебя вешаются девчонки?
— Нет. Возможно, я такой рациональный, то есть не подпускаю к себе всех. С кем-то общаюсь, могу увидеться, но не факт, что до чего-то дойдет. Я больше люблю просто общение с девушками. Все люди разные и со всеми интересно.
— Но когда ты все-таки выходишь на охоту, сколько попыток из 10 оказываются удачными?
— Я на охоту не выхожу, к сожалению, потому что в человеке меня должно что-то зацепить, а это такая редкость.
— Как часто тебя узнают на улице?
— Бывает, но нечасто. Если я выйду в центр, обязательно 5-6 знакомых встречу, поздороваюсь со всеми. Если услышу шепот: «О, это Дэвид!», – с такими людьми не здороваюсь. Потому что кроме этого они больше ничего не говорят.
— На чем обычно передвигаешься по городу?
— Раньше такси, маршрутка, а сейчас машина.
— У тебя есть менеджер или директор?
— Нет, только с некоторыми людьми советуюсь по рекламе. Так все сам решаю.
— Бывало такое, что ловил конкретный «звездняк» и от этого срывало башню?
— Нет. Я этого всегда боялся. Мне хочется быть со всеми на одном уровне, независимо от статуса человека. Хочу оставаться приземленным.
— Кто твой кумир из мира бодибилдинга?
— Тави Кастро, например. Он ди-джей, живет классной жизнью, жена, ребенок. Конечно же, Арнольд Шварценеггер – это, наверное, самый первый мой кумир с 6 лет. Тогда я посмотрел фильм «Терминатор-2», плакал, не мог успокоиться, что Арнольд умер. Папа тогда показал журналы с ним и другие фильмы, чтобы я успокоился. С тех пор начал смотреть на него иначе. Это для меня такой выдающийся пример.
— У тебя есть любимые фильмы с ним?
— Да, «Терминатор» (смеется). Бывает, все еще плачу, когда его смотрю.
— Что тебе дала популярность?
— Реклама: та же бургерная, сотрудничество с МТБанком. А так особо ничего не дало.
— То есть, никакого другого ощущения себя, переоценки своего статуса?
— Я вообще не люблю таких людей, которые говорят: «У меня 100 тысяч подписчиков, я с тобой разговаривать не буду». Это ужас. Корону на себя надели.
— И все-таки эта известность делает тебя более счастливым?
— Я чувствую себя спокойно. Могу выложить тот же мем, куча людей напишет: «Класс, спасибо!». Когда я такое читаю, мне приятно.
— Ты мечтал в детстве стать знаменитым?
— Да, но не столько стать знаменитым, сколько оставить след в истории как спортсмен. Чтобы гуглить свою фамилию – и про тебя сразу все написано.
— Сколько тебе нужно подписчиков для счастья?
— Мне кажется, миллион было бы достаточно, наверное (смеется).
— А что тебе еще нужно для счастья?
— Прозвучит меркантильно, но больше зарабатывать. Для этого я сейчас стараюсь все делать. Все в нашем мире упирается в деньги, к сожалению. И в хорошие знакомства.
— Ты сейчас занимаешься персональными тренировками?
— Конечно. Места есть всегда, я с радостью найду время для любого человека. Тренирую я в «Genesis». Если кто-то захочет, с радостью посмотрю и скажу, смогу ли помочь.
— Что дальше: где и кем ты представляешь себя лет через десять?
— Опять же хорошим спортсменом и тренером, может быть даже с семьей – и будет все в порядке. Естественно, какого-то успеха в спорте я должен добиться – как тренер и спортсмен.
— Что пожелаешь всем напоследок?
— Любить и быть любимыми, счастливыми, и самое главное – побольше здоровья, так как сейчас у нас вирус активно гуляет. Чтобы у всех был хороший иммунитет!
— В чем сила, брат?
— В эмоциях.
